Читать интересную книгу "В джунглях Москвы. Роман - Пётр Фёдорович Алёшкин"

3

Шадров стоял в гостиничном номере у окна, тер ладонью шею, хмурился. Нужно было подавать заявку в оргкомитет, а он все еще не решил, кто будет участвовать в групповой гонке. Только однажды за всю историю гонок советский велосипедист был чемпионом мира. Однажды! Дома нужна медаль! Ох, как нужна! Услышав стук в дверь, Шадров повернулся, не отнимая руки от шеи, и громко сказал:

– Входи!

Вошел Трошин. Он повалился в кресло возле стола и спросил, глядя на мрачное лицо Шадрова:

– Опять шея?

– Если бы только шея, – буркнул Шадров. – Вся надежда на Лазарева была. А он…

– Он вроде ничего, веселый.

– Ну да, хорохорится, а толку-то… Об дерево он хрястнулся! Так я и поверил…

– Может, заменим его?

– Вот я и думаю… Врач не настаивает… И жену у него в роддом увезли.

– А он знает?

– В том-то и дело… Завтра гонка… Черт побери! – выругался Шадров, опуская руку. – Все в кучу валится! От Кончакова жена ушла, этот… Какие они теперь, к черту, бойцы!.. А я только на них и надеялся…

– Владимир Петрович, Володин сейчас на подъеме… Давайте его поставим в атаку!

– Кого? – насмешливо взглянул Шадров на Трошина. – Может, меня посадишь в седло и прикажешь атаковать? Я его в команду включал, чтоб было кому гонку контролировать!.. Володина – атаковать! – снова насмешливо качнул он головой. – Ребята собрались?

– В номере… – быстро ответил Трошин, недовольный тем, что выскочил с Володиным.

– Пошли!

Они направились по коридору в соседний номер.

– Иду, а душа не на месте, – вздохнул Шадров.

Трошин открыл дверь номера и пропустил его вперед. В комнате было четыре гонщика: Володин, Лазарев, Кончаков и Юрзин. Они повернулись навстречу тренерам и замолчали.

– Так, ребята! – остановился Шадров посреди номера. Трошин расположился на стуле. – Завтра – бой! Обо всем забыть! Обо всем! Чтоб никакие заботы вас не тревожили. Все вы сильны! Знаю… Все в форме! Каждый имеет шанс выиграть… Но и итальянцы сильны, и поляки рвутся к медалям, и французы, и ребята из ГДР в форме! Каждый гонщик может сюрприз преподнести… Но выиграть должны мы! Мы выступаем дома! Во время гонки вперед почаще посматривайте, Москва с трассы хорошо видна!.. Она с вас глаз спускать не будет… Главное, не отступать от своей задачи… – Шадров на мгновение замолчал, потом продолжил: – Атакуют Кончаков и Лазарев! – Называя фамилии, он взглядывал на гонщиков, отмечал, как кто реагирует: Кончаков, услышав свое имя, вспыхнул радостно, глаза у него засияли, губы дрогнули, а Лазарев принял задачу как должное, смотрел на тренера спокойно и сосредоточенно. Губы у него были уже не такими опухшими, раздутыми, как вчера. Зато синяк под глазом почернел. – Володин и Юрзин прикрывают! – Володин огорченно опустил глаза, скрывая мелькнувшую досаду, и подавил вздох, а Юрзин кивнул, словно говоря, что задача для него ясна, и он все сделает, чтобы ее выполнить. – Кто из вас победит, меня не интересует, но победить должна сборная СССР!.. Аркаша, – обратился Шадров к Володину, – главная моя надежда на тебя! Без тебя медали нам не видать… Я понимаю, тебе хотелось бы самому атаковать, но, думаю, сейчас в мире гонщика нет, чтоб лучше тебя мог контролировать гонку! Никто не может так сдерживать караван, как ты!.. Если уйдет в отрыв Кончаков или Лазарев, ни один гонщик не должен за ними просочиться! – У Шадрова мелькнуло опасение, что Володин не послушается, начнет атаковать. Такое бывало! Каждому хочется выиграть, тогда все рухнет – медаль уплывет. Но он отогнал эту мысль: Володин гонщик опытный, не подведет…

Широкая площадка перед зданием велотрека, раскинувшим крылья, словно гигантская бабочка, была забита людьми и машинами. Было шумно. Среди гонщиков в одинаковых черных эластичных трусах, но в разноцветных майках, сновали корреспонденты, тянули микрофоны, настойчиво выспрашивали мнения о гонке. Кое-кто отвечал, некоторые отмахивались: отстаньте, мол, не до вас. Корреспонденты не смущались, приставали к другим. Механики в последний раз критически осматривали велосипеды: не упущено ли что? На площадку вползали новые машины, сигналили.

День солнечный. Неподалеку видны трибуны, круто вытянувшиеся вдоль шоссе. Напротив, на другой стороне, тихонько пошевеливались на ветру флаги всех цветов. Возле трибун еще многолюдней. Они уже наполовину заполнены болельщиками, но многие пока толпились возле киосков и буфетов.

Володин, разминаясь на шоссе, заметил возле трибун свою жену Олю и подкатил к ней.

– Как ты? – дрожащим голосом спросила Оля.

– Не волнуйся ты так! – улыбнулся Аркаша. – Я и то меньше волнуюсь… Все будет хорошо! Главное, я добился своего: я стартую, а там… как судьба распорядится… Музыку заказываю не я, но это борьба. Всякое бывает!..

– Меня успокаиваешь, а сам-то… сам-то, – криво улыбнулась Оля.

– Что мне, в первый раз стартовать? – небрежно усмехнулся Аркаша.

– Конечно, в первый! Ты же в первый раз на последний старт выходишь, – попыталась пошутить Оля, но шутка не особенно-то ей удалась, и она продолжила серьезно: – И на чемпионате мира в первый раз… Смотри! – вдруг оборвала она себя и посмотрела в сторону. – Валя! Валя Кончакова приехала! Жена Кончакова! – Неподалеку от них с взволнованным лицом шла к трибунам Валя с сумочкой на длинном ремне через плечо.

– Не выдержала, приехала, – говорила Оля. – Ты Кончакову не рассказывай, разволнуется перед стартом!

– Ишь, твердила: ненавижу велосипед, видеть его не могу, а явилась… – сказал Аркаша.

– Ну да, легко месяцами ждать вас с соревнований. Жены моряков чаще своих мужей видят… Попробуй выдержи!

– Давай, давай! – засмеялся Володин. – Я уже давно все слова этой песни знаю… Ну ладно! Мне пора…

– Ни пуха!

– К черту! – Аркаша оттолкнулся ногой от бордюра и покатил на площадку перед велотреком.

Там он слез с велосипеда и повел его к своей «техничке», возле которой виднелись алые майки гонщиков. Пробираясь сквозь толпу, он увидел знакомого корреспондента спортивной газеты с магнитофоном на груди, берущего интервью у черноволосого худощавого гонщика в майке итальянской сборной. Володин узнал экс-чемпиона мира Кертини. Он отвечал бодро и радостно, словно уже выиграл гонку. Когда Аркадий проходил мимо, они заканчивали разговор. Володин слышал, как корреспондент поблагодарил Кертини на итальянском языке, пожелал успеха и двинулся вслед за Володиным.

– Аркаша! – окликнул он.

Володин нехотя подождал его. Корреспондент не нравился ему. Был он болтлив и любил приврать.

– Два вопроса можно? – спросил корреспондент, поднимая руку с микрофоном.

– А нужно?

– Да ладно, ладно! Ты старый волк, много повидал, толк в гонках знаешь. Как, по-твоему, сложится борьба сегодня? Кто главные претенденты на победу?

– Скоро узнаем, – пожал плечами Володин. – Недолго осталось!

– А как ты свои шансы на победу расцениваешь?

– Шансы у каждого есть… Борьба покажет…

– Кертини разговорчивей, – засмеялся корреспондент, выключая магнитофон. – У него все ясно: и кто претендент, и кто выиграет…

– И кто же выиграет?

– Он, конечно!.. Ну, удачи тебе! – Корреспондент хлопнул легонько по спине Володина. – Я побегу искать более разговорчивых!

После сигнала гонщики плотно сбились у черты на асфальте и замерли в напряжении. Замерли и трибуны.

Алые майки виднелись в середине разноцветного озера. Советским гонщикам достались большие номера, и теперь с первых же метров нужно было пробиваться в передние ряды. Не успеешь пробиться, впереди уйдут в отрыв, и останешься в хвосте каравана до конца гонки.

В ожидании выстрела сердце гулко колотилось в груди Лазарева. Нога на педали подрагивала. Выстрел!

Алеша оттолкнулся от асфальта и сразу же услышал знакомое успокаивающее слитное шуршание множества шин. Перед глазами замелькали ноги гонщиков, заколыхались спины. Алеша замечал малейший просвет среди плотно едущих впереди гонщиков и бросал в него велосипед. Только бы не попасть в завал, только бы выбраться вперед!

Вслед за караваном шли судейские машины, «скорая помощь», «технички» с торчащими сзади колесами запасных велосипедов.

Трасса в Крылатском – это почти четырнадцать километров подъемов, спусков, поворотов, виражей. Сложнейшая трасса! И вот первый поворот, первый длинный подъем! Скорость не уменьшается, но караван начинает растягиваться, редеть. Легче пробиваться. Пока алые майки работали в середине, передние ушли вперед. Отрыва еще нет, но на душе неспокойно. Уйти могут в любую минуту. Володин привстал